На службе народу [с иллюстрациями] - Кирилл Мерецков

Очень многое зависело от того, кто и как конкретно читал нам лекции и вел занятия в академии. Скажу сначала об общем впечатлении относительно ее преподавателей, которое сохранилось в моей памяти с тех пор. Преподаватели были разными. Одни из них являлись, по-видимому, опытными командирами, но читали лекции плохо. В академию они попали по приглашению Реввоенсовета и теперь передавали слушателям те знания, которыми обладали, служа еще в старой армии. Другие были способными лекторами, но не для данной аудитории, где вместо привычного для них избранного офицерства рядом с бывшими офицерами сидели вчерашние рабочие и крестьяне, многие с весьма слабой общеобразовательной подготовкой. Были, конечно, и такие, которые умели устанавливать контакт с аудиторией, освещали вопросы популярно и в то же время научно, поэтому и пользовались они всеобщим уважением и любовью у слушателей.

Резкое недовольство слушателей вызывала подчеркнутая аполитичность ряда преподавателей. Пресловутый тезис «армия вне политики», которого все еще придерживались многие из них, был для нас совершенно неприемлемым. Как это «вне политики», когда идет гражданская война? Как это «вне политики», если сама война есть не что иное, как продолжение политики иными средствами? Беззубое, «надклассовое» отношение к военному делу служило и могло служить только врагам трудящихся. Я бы не сказал, что такие преподаватели очень быстро перевоспитывались. Их консерватизм сохранялся довольно долго. Например, на первом году обучения лекции на социально-экономические темы вообще не планировались, считались факультативными. Посещать такие лекции было не обязательно. Тем не менее их посещали все с большим желанием. Разве можно оторвать от политики людей, связанных с ней всей своей деятельностью и смыслом самого существования?! От нас не требовали на первом курсе сдачи зачетов по общественным дисциплинам, но вникали мы в них глубже и основательнее, чем в любую отрасль военного дела.

Упорядоченной системы лекций социально-экономического цикла в то время еще не имелось. Многое зависело здесь попросту от наклонностей и уровня познаний лекторов, приглашаемых со стороны по инициативе партийной ячейки. Постепенно, однако, дело налаживалось. В 1919 году мы уже слушали курс лекций по марксизму (читал комиссар академии В. Н. Залежский) и курс лекций по внешней политике и тактике революционных боев (читал видный деятель революции Н. И. Подвойский).

Занятия по этим предметам нередко отменялись, то изза занятости лекторов, то из-за внезапных общих выходов на заготовку дров. Слушатели, желавшие приобрести систематические знания, посещали Пречистенские рабочие курсы. В 1920 году к нам приходили также лекторы, направляемые МК РКП (б). Они выступали с докладами по текущему моменту или на важные теоретические темы.

Из лекторов, читавших курсы социально-экономического цикла в 1921 году, я запомнил нескольких. Политэкономию вел А. А. Богданов. Врач, экономист, политический деятель, в прошлом большевик, он со времени столыпинской реакции начал отходить от ленинских позиций. За путаницу в философских вопросах В. И. Ленин в своем труде «Материализм и эмпириокритицизм» подверг Богданова резкой критике. В 20-е годы Богданов интенсивно занялся медицинской деятельностью. Он был директором Института переливания крови. А в академии Богданов излагал вкратце содержание собственных работ по политэкономии. Изъяснялся он довольно туманно, насыщая лекции сложной терминологией, не всегда понятной слушателям.

Курс истории читал Н. М. Лукин-Антонов. В основном он рассказывал о Французской буржуазной революции конца XVIII века. очень образно характеризуя ее видных представителей Марата, Робеспьера и Дантона. Лукин вступил в большевистскую партию еще в начале века и активно участвовал в работе московской парторганизации. Однажды он случайно узнал, что я распространял в 1913 году большевистскую газету «Наш путь», к созданию которой Николай Михайлович имел прямое отношение. Он долго расспрашивал меня о моей жизни и интересовался, не хочу ли я учиться на руководимом им факультете общественных наук в Московском университете. Но я отказался. Меня влекла служба в РККА.

Слушали мы также курсы лекций по Конституции РСФСР и военной психологии. Первый курс лекций освещал, по сути дела, теорию государства и права. Второй был любопытен постановкой вопроса о психологии широких народных масс во время революций и крупных войн. Оба курса читал профессор М. А. Рейснер. Лекции его были интересны, но по содержанию сложны, малодоступны.

Исторический материализм преподавал нам Б. И. Горев. От его лекций веяло порой меньшевистским душком, особенно когда он излагал вопрос о диктатуре пролетариата. Мы понимали это при всей недостаточности нашей подготовки, и не случайно. Положение на фронтах, пролетарское движение за рубежом, практика «военного коммунизма», повседневная жизнь партии — вот что занимало нас в первую очередь. Естественно, что мы реагировали очень остро на все, не совпадавшее с партийной линией.

Лекции по военным дисциплинам с самого начала были поставлены несколько лучше. Зимой и весной 1919 года первому курсу читали тактику, штабную службу, историю военного искусства, артиллерию, инженерное дело, топографию и военную администрацию. Кроме того, некоторые слушатели ввиду недостаточной общей подготовки посещали еще общеобразовательные занятия. Объем сообщаемых нам знаний нарастал с каждой неделей, а в мае состоялись выезды на тактические учения. Главным недостатком занятий была их оторванность от событий того времени. Нам очень хотелось, чтобы преподаватели тактики и военного искусства приводили примеры не столько из истории походов Александра Македонского против персов, принца Евгения Савойского против турок или даже войн XIX века (лишь до этого периода доходили тогда преподаватели), сколько из истории войн русско-японской, первой мировой и гражданской.

По гражданской войне для нас организовали специальные лекции. Их читали Иоаким Иоакимович Вацетис, ранее сам окончивший Академию Генштаба, и бывший начальник полевого штаба Реввоенсовета Федор Васильевич Костяев.

Вацетис до революции был полковником старой армии, Костяев ~ генерал-майором. Оба они хорошо знали военное дело, примеры приводили яркие и доходчивые, тем более что совсем недавно сами руководили советскими войсками, сначала на Восточном фронте, а потом в масштабе всей РСФСР. На их лекции ходили не только слушатели, но и преподаватели. Последние, слушая высказывания лекторов о недавних событиях, пожимали плечами: «Помилуйте, ведь это случилось только вчера, не все сведения о событиях пока собраны, к тому же здравствуют их участники. А они — заинтересованные лица. Возможна ли тут объективность? Академия — это вам не конъюнктурная лавочка».